Заколка мне очень нравилась. К тому же, я долго ее точила о камень возле реки, а теперь носила на голове своеобразное оружие немассового поражения. Я так и бегала каждый день, обдумывая планы и новые модели. Вскоре осмелела настолько, что стала выходить вечерами из Квартала Нищих на встречу Ниссе, Бэку или Фелисе, когда они возвращались из города. С каждым днем заходила все дальше в ремесленные кварталы. Забредала и в Квартал Портных, разглядывала здания мастерских и мечтала… Быть может, когда-нибудь на одном из домов появится наша с Фелисой вывеска?! Но пока что до этого ой как далеко! Сначала надо из Гильдии Нищих вырваться, а затем в Гильдию Портных вступить.
Бэк разузнал для меня, сколько стоит снять Знак волка с моей руки. Оказалось, целых тридцать серебряных монет! Для нас двоих с Фелисой, выходило, шестьдесят. А ведь еще и Нисса… Тут работать и работать! Хотя, двенадцать серебряных я уже собрала, глядишь, через несколько месяцев смогу откупиться от Седого Брианна, а потом вступить в Гильдию Портных! Без их разрешения открывать собственную мастерскую мы не имели права, так и работали с Фелисой нелегально, пользуясь милостью господина Дайриса.
Правда, часть заработанного я потратила на себя. Обувь московская приказала долго жить, так что обзавелась парой сандалий и симпатичными сапожками. Да и теперь красовалась в платье собственного производства – неприлично будущей хозяйке модного дома Туиренна ходить в обносках!
Однажды я попалась на глаза общительному парню из горшочной мастерской, который частенько увивался вслед за мной, веселя рассказами из местной жизни и щедро одаривая комплиментами. Симпатичный и славный молодой человек, жаль только, страдал глухотой… Отказывался слушать, что я замужем и гулять с ним вечером не пойду. Затем выследил, где я живу, и в одно воскресное утро пришел к дому Ниссы. Я как раз вернулась с утренней пробежки, переодевала мокрую сорочку на другую, когда раздался зычный мужской голос:
– Эиринн, выходи!
– Ну и кто там? – недовольно пробормотал сонный Бэк, опять где-то шлявшийся всю ночь. – Спать не дают!
– Сама разберусь! – сказала ему. – Это Арго, горшечник… Надоел уже, сил нет!
Натянув платье поверх сорочки, решительно вышла из дома. Темноволосый молодой человек с приятной улыбкой протягивал мне большое, покрытое эмалью блюдо с синими узорами по кайме.
– Это тебе! Сам сделал…
Я растерялась. Мне?!
– Арго, ну я же просила тебя…
– О, дорогая! – из дома вышел, почесывая живот, Бэк. Подошел ко мне, обнял за бедра и поцеловал в то место, где еще пару месяцец назад красовалась затейливая интимная стрижка, а теперь было лишь безобразие из отросших волос. Я, ласково улыбаясь, впилась ногтями в его руку. – Красивое блюдо, – продолжил Бэк, но руку с моей попы все же убрал. – Давай возьмем? Славный подарочек на нашу свадьбу!
От пронзительного взгляда горшочника мне стало не по себе. Избегая смотреть Арго в глаза, я пробормотала:
– Вы, мальчики, тут сами разбирайтесь! – и сбежала в дом.
Бэк вернулся через несколько минут. С блюдом.
– Горшечник нас поздравил, – весело сказал мне, – и пожелал долгих лет жизни и много ребятишек. Может, уже пора заняться делом?
Я ничего не ответила. Переоделась и ушла к Фелисе, потому что шитье так хорошо успокаивает нервы! Да и вообще, пора уже дверь поставить и Бэка отселить…
А то надо же, прижился!
РАЙВЕН МАККАЛАХЕР.
Огонь рычал слово довольный кот, пожирая свитки. Райвен безучастно смотрел, как тонкий пергамент превращается в пепел. На мгновение рисунки развернулись, словно пытались избежать огненной участи, и на него с укором посмотрели нарисованные угольком глаза. Райвен дернулся, собираясь было спасти ее от пламени…
Нет, так не пойдет! Да он окончательно сошел с ума!
А как по-другому назвать то, что он постоянно, изо дня в день, рисовал одну и ту же девушку? На всех его рисунках она сидела на каменном ложе, поджав ноги, обхватив их руками. Положила голову на колени, длинные волосы спадают до ступней, короткое платье подчеркивает тонкую талию и высокую грудь.
Райвен старательно прорисовывал каждую черточку ее лица. Рука, угодливо подчиняясь памяти, выводила правильный овал лица, небольшой нос, полные, красивые губы, темные глаза, тень от длинных ресниц на щеках, напряженный, но решительный взгляд. Именно такой она запомнилась ему в цитадели! И Райвен стремился к достоверности, потому что на пергаменте девушка принадлежала только ему…
Нет, он определенно помешался! Во всем виноват этот шумный, грязный город, что медленно, но верно сводил его с ума. Хорошо, что через пару недель он уезжает! Как раз после праздника Бэлтайн в Туиренн прибудет его сменщик – еще один Первородный, а, быть может, даже двое. Райвен давно уже слал рапорты в Нуадреанн, описывая ситуацию на границе Мунстера, ухудшающуюся с каждым месяцем. Несмотря на то, что он с разведывательными отрядами Туиренна постоянно патрулировал Великую Пустыню, где проходила одна из Граней, за последние полгода случилось несколько серьезных прорывов.
Они регулярно находили и уничтожали отряды фоморов, но некоторые все же успевали проникнуть вглубь страны и, к великому его сожалению, вырезать несколько местных деревушек и разграбить караваны.
Да и на севере Мунстера дела шли ни шатко ни валко. Там тоже находился Разлом в Грани, через который в Эирианн лезла эта нечисть! Между густонаселенными территориями страны и опустевшими из-за постоянных нападений фоморов Ничейными Землями лежал туат лорда МакРивела. Именно МакРивел с небольшой армией сдерживал удары нечисти, идущей с севера. Было бы хорошо усилить его воинов хотя бы еще одним с крыльями из Племени Богини Дану!
Но Нуадреанн скупился на своих сыновей несмотря на то, что Владыка подписал Договор Согласия с пятью правителями Эирианна – королями Коннахта, Улайда, Мунстера, Лагина и Мидэ. По нему Первородные и люди выступали в союзе против фоморов, духов Хаоса. Ведь если Эирианн захватят фоморы, то они опустошат и плодородные земли Запада, и зеленые холмы Тары, и орошаемые пятью великими реками равнины Коннахта, и горные склоны севера Улайда, покрытые вечными ледниками, а уж потом хлынут через Разломы в Гранях в мир Первородных.
Как долго против них продержатся Сыновья Богини Дану?
Владыка Нуадреанна не собирался это узнавать, и Первородные исправно платили по Договору кровью своих детей. Сколько друзей, с которым Райвен в детстве играл на мраморных ступенях величественного Храма Лугху у подножия семи холмов Эйдоса, столицы Нуадреанна, погибли под ударами мечей и магии фоморов и обитателей Темного Мира? Несправедливо! Ведь праву рождения Детям Богини дарована Вечность, а они уходили в Иной Мир из-за какой-то мрази, возжелавшей господства над мирами!
Райвен провел долгие пять лет на службе Эирианну. Охранял границы Коннахта, затем служил в Лагине, теперь же патрулировал Великую Пустыню возле Туиренна. Последнее назначение тянулось для него куда дольше остальных. Наверное, потому что он слишком устал людей! А, быть может, они попросту свели его с ума? Как по-другому объяснить то, что он постоянно думал об одной девушке, в которой не было ни капли крови его племени?
Райвен нашел ее, когда в очередной раз облетал окрестности, в тот раз забиравшись дальше чем обычно в пустыню. Мечтал, чтобы вольный ветер, под ударами которого трепетали его крылья, продул насквозь и унес затхлые запахи людского города, а горячее дыхание пустыни выжгло тоску по родине из его груди. Дети богини Дану свободны по праву рождения, а он заперт в этой ужасной дыре!
Неожиданно его взгляд наткнулся на худенькую фигурку, лежащую на вершине бархана. Спасенная вовсе не походила на дев Нуадреанна, чья красота подобна чистейшему источнику и даже величайшие из бардов не могли бы подобрать верных слов, чтобы ее описать. Но девушка из разграбленного каравана, заблудившаяся в пустыне, запала ему в душу, да и тело, пожалуй, отреагировало на нее слишком бурно. Что за дурацкое наваждение? Может, все потому, что она не походила на женщин Туиренна, чье слепое обожание и желание угодить выводило его из себя?
Райвен уже сколько раз пожалел, что отпустил ее! Одно его слово тогда, в цитадели, и сейчас она была бы рядом! И почему он не догадался поставить на девушку свою метку? С помощью магии Племени он нашел ее моментально, а теперь же гонял по Туиренну городскую стражу.
«Как это, ее нигде нет?! Караванщиков опросили? Не появлялась? Куда же она делась, я вас спрашиваю? Что говорят у городских ворот? Тоже не видели? Не могла же она испариться?! Освежите им память!.. Да чем угодно! Я должен знать, покидала ли она город или нет!»
Городская стража многократно прочесала Туиренн. Ее не нашли ни в одной из гостиниц города, от самых дрянных до кичащихся показной роскошью. Райвен, кривясь от отвращения и замирая от дурных предчувствий, лично обошел городские бордели. Хозяева старались угодить высокородному гостю, так что выбор светловолосых шлюх впечатлял. Слава Богам, ее среди них не оказалось!
